Франчиа (в девичестве Франчес Бич) родилась в Чикаго, штат Иллинойс, 19 января 1849 года. Когда ей было четыре года, её родители переехали в г. Сиракузы, штат Нью-Йорк, где она провела большую часть жизни, до её переезда в Калифорнию в 1902 году. Училась Франчиа в государственной школе, и уже там проявила незаурядные литературные способности. Некоторые её стихи и рассказы стали появляться в еженедельных изданиях.

Жизнь её была полна испытаний, всегда выпадающих на долю высокого и сильного духа. Характер человека, прошедшего через многие трудности, часто портится, становится жёстким. Не такой была Франчиа. И пускай её путь был отмечен лишениями, страданиями, а то и откровенной нищетой, она всегда сохраняла бодрость и доброжелательность по отношению к ближним. Её первый брак, состоявшийся в 16-летнем возрасте, был неудачен. Позже она вышла замуж за господина Ла Дью, который и дал ей фамилию, столь прочно сросшуюся с её личностью и миссией. Господин Ла Дью прожил со своей женой недолго, прежде чем ушёл в мир иной. А до этого умерла мать Франчиа. В обоих браках детей Ф. Ла Дью не имела.

В 1894 году Франчиа вступила в Теософское Общество и была его активным участником вплоть до периода его распада. Испытывая чудесные внутренние переживания, которые не могла объяснить, записывала их в тетрадь. Именно в Теософском Обществе она получила первые ответы на свои вопросы. Уже тогда чувствовалась ее зрелая душа, готовая быть призванной к великой работе.

Конец деятельности теософского общества оказался преддверием создания более значимой в жизни Франчиа духовной организации – «Храма Человечества» (The Temple of the People). Что стало истинной причиной ее отхода от теософского сообщества и рождения новых начинаний? Фундаментальные истины, которые были, есть и будут основой всех духовных учений всех веков, даются циклично для всех рас и цивилизаций с начала до конца всех человеческих эволюций. Эти истины никогда не были утеряны и передавались миру через Великих Посвященных.

В последней четверти 19-го столетия Е.П. Блаватская выступила выразителем и глашатаем древней мудрости, как представитель всё тех же Великих Адептов, называвшихся ею Махатмами. Центр созданного ею в Нью-Йорке вместе с полковником Г.С. Олькоттом Теософского Общества вскоре был перенесён в Индию. Американское же отделение в дальнейшем возглавлял её духовный ученик и продолжатель Уильям К. Джадж. Доверенным лицом Джаджа, руководителем Сиракузского отделения Общества, в которое позже вступила Франчиа Ла Дью, стал его ученик – Уильям Г. Дауэр.

После ухода из жизни Е.П. Блаватской Братству Учителей потребовался новый восприемник эзотерического Учения, им стала Франчиа Ла Дью. Как писала Е.И. Рерих, передавшая человечеству в 20-30-х годах из того же Источника Учение Агни Йога: «Несомненно, что в надлежащие определённые сроки для обновления сознания человечества и внесения новой ступени Учения Великое Братство избирает одну или две личности, как это было с Блаватской и после её смерти с Франчиа Ла Дью, через которую Уч[итель] Ил[ларион] давал своё Учение».

Таким образом, Франчиа Ла Дью под непосредственным руководством Наставника, известного как Учитель Илларион, посвятила свою дальнейшую жизнь передаче Древнего Сокровенного Знания человечеству. Начало этого нового этапа жизни ознаменовалось необыкновенным, озаренным состоянием сознания Голубой Звезды (эзотерическое имя, данное Ф. Ла Дью Учителем после её окончательного посвящения) и ее ближайшего сотрудника У.Г. Дауэра (эзотерически – «Красной Звезды»): «Как и многие другие, мы очень переживали, что будет с нашим дорогим Теософским Обществом, пока однажды не пришёл Свет. Учитель приходил к нам различными путями и на разных планах: посылал сообщения по почте, общался с нами лично на внешнем, а также и на внутреннем планах, то есть всеми естественными способами сообщения; каждый способ был подтверждением другого, так что всякое сомнение становилось невозможным. Наступали знаменательные, памятные дни, дни прозрений и откровений глубоких внутренних и скрытых истин, которые не часто раскрываются, так как относятся к работе Великой Ложи Учителей.

Шаг за шагом нас вели и готовили, снабжая инструкциями и указаниями, к основанию Храма под руководством Учителей, при особом попечении одного из них — Великой Души — Иллариона, который руководил всем движением с самого начала. В первое время нам было указано работать среди теософов, так как они были лучше всего подготовлены к тому, чтобы включиться в работу Храма. Таким образом, мы были соединены с г-жой Ла Дью, чтобы начать и вести эту работу» (из воспоминаний У.Г. Дауэра).

Работа под руководством Учителя Иллариона со временем углубила понимание Ф. Ла Дью Его истинной Сущности, от первых наивных впечатлений она пришла к подлинно глубокому осознанию и восприятию духовной природы Руководителей человечества. Нынешний Пятый Хранитель Храма, Элеонора Шамвей рассказывает об одном из первых появлений Учителя перед Голубой Звездой «в своей физической форме»*. «В сентябре 1898 года он пришел к ней и указал, чтобы она сопровождала его в город, расположенный на востоке, в штате Нью-Йорк, для встречи с сестрой человека, которого она вылечила, когда тот умирал. В тот же вечер он появился у нее с экипажем и билетом на поезд. В течение нескольких часов поездки Голубая Звезда не осмелилась произнести ни одного слова, кроме робкого вопроса: "А вы теософ"? Учитель улыбнулся и ответил: "Не в том смысле, как вы это понимаете". Он поделился с нею тогда многими высокими и величественными мыслями, которые произвели на нее такое неизгладимое впечатление.

* Явление Учителя Иллариона, исходя из диалога Е.И. Рерих с Учителем М., не могло происходить в физическом теле: «Мне всегда казалось, что истинные Братья не могут жить долго среди людей и нашей отравленной атмосферы. – Конечно, невозможно жить в отравленной атмосфере при настоящем напряжении. – Владыка, Фр. Ла Дью видела М[астера] И[ллариона] в физическом теле? – Нет, видела тонкое изображение М[астера] Иллариона. – М[астер] И[лларион] в уплотненном астрале? – Да, в уплотненном». («Высокий путь», ч.2, 3027)

Пережив состояние немого оцепенения в Его присутствии, Голубая Звезда позже написала об Учителях: "Говоря коротко, Учитель Белого Братства — это тот, кто совершенным служением и повиновением Закону сам стал Законом, и кто работает в полном единстве со всеми его действиями и реакциями и в состоянии владеть огромными скрытыми силами природы, работая во благо человечества; работая по большей части «невидимо», как для своей собственной защиты, так и ради людей, которые еще не способны сознательно управлять или безопасно переносить постоянное воздействие мощных сил, которыми он вынужден манипулировать. Так как Учителя едины со всей жизнью, то они способны действовать на всех планах бытия".

Как и Е.П. Блаватская, и позднее Е.И. Рерих, Франчиа Ла Дью прошла чрезвычайно трудный процесс открытия огненных центров, что позволило ей, в числе прочих неординарных способностей, получить доступ к надземным источникам знаний. В качестве примера, приведем одну из ранних дневниковых записей:

«Хотя я не люблю ссылаться на личный опыт и полностью осознаю возможность обмана во всём, что приходит к нам из мира Астрального Света, психическое переживание, которое пробудило во мне интерес ко всему, что относится к Древнему Египту, несколько прояснило для меня этот вопрос. Я получила это переживание посредством яснослышания. Мне было сказано, кем я была и какое положение занимала во времена величия Египта, несмотря на то, что до этого, помнится, я никогда не слышала о реинкарнации. Сейчас достаточно сказать, что я была дочерью Рамсеса». Однако развитие психических свойств – лишь одна из сторон развития огненной природы человека. О подлинной цели йогических достижений – жертвенного пути во благо человечества – Учитель Илларион поведал Франчиа в октябре 1898 года.

"Он сказал, что Ему вместе с шестью другими Учителями поручено в ближайшее время открыть новое направление в работе Ложи Высших Сил на благо человечества. Он сказал ей: "В этом труде есть та часть, которую можешь выполнить только ты одна. Тут у каждого своя роль, и никто не может играть её за другого. Именно твоя жизнь лучше всего подходит для выполнения этой особой задачи. Среди тех, кто известен Мне, нет никого, кто измерил бы глубины ада, поднялся бы к высотам Вселенской любви и изучил бы уроки этих обителей настолько хорошо, чтобы исполнить это поручение вместо тебя. Я не могу принуждать тебя. Это должен быть добровольный выбор, и он означает жертву на каждом шагу твоего пути. Ещё помни: не ты первая и не ты последняя будешь жить жизнью мученика и умрёшь мученической смертью". Сначала она отказалась, потому что чувствовала себя абсолютно недостойной и неспособной принять столь высокую миссию. Учитель не принял её ответа, но дал три дня для принятия окончательного решения. Во вторник ночью она решилась на то, чтобы согласиться, и в среду Учитель провёл с нею несколько часов, открыв имена некоторых из Семи, дав направления и план её работы, а также остальную информацию, необходимую на том этапе. С тех пор Его связь с Голубой Звездой не прерывалась на всех планах бытия, потому что так было нужно. (У.Г. Дауэр)

Был ли выбор Учителя для несения подвижнической миссии той, которая в данном воплощении звалась Франчиа Ла Дью, хотя бы отчасти случайным? Что давало Учителю Иллариону уверенность в ее непоколебимой преданности и мужестве, сохраняемом до конца? Ответ на этот вопрос мы находим в Учении Агни Йога:

«Среди приемников Учения есть много русл; каждое русло имеет свое особое свойство и назначение. Но океан мысли Учения может быть дан только через самый близкий источник. Много ветвей и способов сообщений, и особые свойства русл указывают на ограничения восприемников. Функции тех огненных приемников, которые могут воспринимать океан мысли Учения, являются главными объединителями Высших Сил с Миром. Не трудно проследить, как шли эти Иеровдохновения, и не трудно проследить, как шли Носители Огненного Сознания. Потому следует отметить Светлый подвиг от явлений ограничения. В этом подвиге можно, истинно, утвердить огненное понимание человечества.

Преемственность Учения, так же как явление магнитного полюса, для утверждения огненных манифестаций и для проведения высших законов могут быть даны лишь огненному духу, связанному с Иерархией тысячелетиями. Тысячелетиями тянется напряженное огненное действие. Тысячелетиями куется объединение сознания. Тысячелетия прокладывают путь единый. Тысячелетия сердца сливаются в едином Великом Служении. Непреложен Закон Космический, и нужно понять, что преемственность утверждается веками. Есть много посягателей на это великое право, но космическое право дается творцу Огненного Мира. Потому человечество должно очистить сознание для понимания великого права преемственности». (Мир Огненный, часть 3, 15, 21) В 1898 году Учитель Илларион поручил У.Г. Дауэру и Ф. Ла Дью основать новую организацию – Храм Человечества, которая была бы не просто обществом преданных Учению людей, а сообществом, всей своей жизнью и деятельностью показывающим миру пример одухотворённой жизни на принципах Учения, в гармонии с Богом, Природой и людьми.

В 1903 году, в соответствии с указаниями Учителя, Храм был перенесен ближе к тихоокеанскому побережью, к северу от Санта-Барбары (Калифорния), где был приобретён участок земли с просторным трёхэтажным домом. Здесь, в поселении названном Халсион, У.Г. Дауэр, имеющий медицинское образование, оборудовал гостиницу и санаторий. Здесь Храм Человечества смог, наконец, организовать свою внутреннюю жизнь и общественное служение в полном соответствии с поставленными Учителем задачами и постоянным руководством с его стороны в виде регулярных посланий, передаваемых через Голубую Звезду.

Эти послания представляли собой руководство жизнью общины, и потому включали в себя: и духовные наставления, и сведения по оккультным наукам, и практические рекомендации в самых различных областях деятельности от сельскохозяйственных приёмов до принципов ведения экономики. Послания регулярно публиковались на страницах издаваемого Храмом журнала «The Temple Artisan» («Мастеровой Храма»). Впоследствии они были собраны в тематические сборники и составили то, что сегодня мы называем «Учением Храма».

По сравнению с «Тайной Доктриной», Учение Храма давалось в стиле больше соответствующем западному христианскому мышлению. Основные цели и задачи Храма Человечества как организации были те же, что и у Теософского общества. Философские основы Теософии и Учения Храма также едины. В соответствии с потребностями и возможностями сознания людей своего времени, Учение Храма развивало и углубляло теософскую мысль. Храм выступил за истинную одухотворённую науку, за научно обоснованную религию и за воплощение духовных истин в жизни как движущей силы единения всего человечества. Три тома Учения Храма, том «Теогенезиса», как продолжения «Тайной Доктрины» с комментариями к девяти новым станцам из древней книги «Дзиан», а также трёхтомник поэтических посланий Учителей — «С Горной Вершины», вошли в золотой фонд трудов «Храма Человечества».

Характерной особенностью процесса передачи и усвоения данного Учения было то, что он проходил не в изолированном пространстве – монастыря, пустыни, ашрама – но среди жизни, полной забот и трудностей, в самой гуще народной жизни. У Ф. Ла Дью и У.Г. Дауэра уже имелся опыт активной помощи нуждающимся. Еще будучи членами теософского общества, они принимали участие в жизни и борьбе за свои права индейского племени онондага и стали одними из очень немногих белых американцев, посвящённых в члены племени*. Их принял род Черепахи, что само по себе весьма символично, ибо в ирокезской мифологии черепаха олицетворяет собой проявленное мироздание в его первоначальной гармонии. Через постижение религии индейских племён союза ирокезов, глубинных основ «первобытной» духовной культуры человечества, основ социальной организации, сельского хозяйства и духовной жизни ирокезов, будущие основатели Храма Человечества поняли идею Великого Мира и тотального всестороннего нерасторжимого единства всего сущего: Бога-Отца, Небесной Иерархии, человека и Матери-Земли с её минеральным, растительным и животным миром, где всё проникнуто высоким божественным присутствием.

* «Нам было сказано Учителем Илларионом, что это было необходимо, чтобы совершить некоторые внутренние корреляции, которые ввели большую мощь в ауру Храма». (Дауэр У.Г. «Письма света»)

Насаждая практику активного – духовного и физического – оздоровления общества в Халсионе, члены Храма принимали пациентов со всего света. В организованный ими санаторий съезжались люди, чтобы вылечиться от нервных расстройств, туберкулёза, алкогольной зависимости. Лечение проводилось как традиционно, так и с помощью музыки и цвета. Все пациенты пользовались одинаковым вниманием, независимо от их материального положения. А для привлечения необходимых средств в журнале «The Temple Artisan» печатались обращения к возможным спонсорам. Потому лечение вместе с проживанием и питанием стоило всего 10 долларов в месяц.

Члены Храма изыскивали и другие возможности зарабатывать средства для существования. Одни семьи выращивали сельскохозяйственные культуры, другие — лекарственные растения и собирали цветочные семена, третьи — разводили птицу. Были и такие умельцы, которые работали в Студии керамического искусства, созданной в 1909 году. Чтобы продолжить издание ежемесячного журнала «The Temple Artisan», начатое в 1900-м году в Сиракузах, была открыта типография. Её продукция рассылалась по почте членам Храма по всему миру. В Халсионе в 1908 году открылся магазин и почтовое отделение, находящиеся в одном помещении.

Гостиные санатория, а также комнаты в двухэтажном доме миссис Франчиа Ла Дью использовались для учебных классов, где читались лекции. Учениками могли быть люди самых разных религиозных предпочтений, национальностей и общественного положения. Главной целью обучения было утверждение духовной истины и обновление человеческого сознания через распространение нового гуманистического мировоззрения и сокровенного Знания прошлых эпох.

Из записей Е.И. Рерих мы знаем, как труден опыт открытия центров и как он осложняется, когда тот, кто его проходит, живет среди обычных людей, в обычной обстановке. Только обладая великой самоотверженностью, преданностью Учителю и стремлением к подвижничеству можно наряду с внутренней трансформацией жертвовать огнем сердца для преображения насыщенной негативом земной жизни. О жертве, ежедневно приносимой Франчиа Ла Дью, свидетельствует У.Г. Дауэр: «Она смогла подняться на великие вершины, хотя и была связана долгом самых будничных и рутинных дел. Её глубокое сострадание к людям выражалось и в том, что, не имея медицинского образования, она, тем не менее, много лет являлась медсестрой и проявляла большую компетентность в этом как в своей частной практике, так и при работе в государственных заведениях».

Будучи медиатором – посредником между миром Учителя и миром Земли – Франчиа и эту свою миссию исполняла безропотно в любых, даже весьма затруднительных для нее условиях. Общаясь с Учителем при помощи переписки, через мыслеобразы на ментальном плане или ведя непосредственные беседы, она проводила сеансы связи и на людях. Из отчёта одного из членов Храма, который прибыл в халсионский санаторий в 1905 году, стало известно, как проходил процесс собеседования: «Доктор уведомил нас за неделю до беседы, что Учитель придёт к нам. ... Присутствовать позволялось тем, кто входил в орден 36-ти членов Храма. Мы тихо садились в круг, и некоторые из нас записывали Послания с помощью стенографии. Когда Голубая Звезда [Франчиа Ла Дью] входила в комнату, всё помещение погружалось в волны аромата сандалового дерева <...> Тогда она ложилась на кушетку, подложив подушки под спину, а доктор [Дауэр] садился рядом с ней.

Они брались за руки, чтобы через них мог идти ток силы Учителя. Учитель говорил нам в одной из бесед, что Он стоит приблизительно в трёх футах от них. Когда Учитель начинал говорить устами Голубой Звезды, это происходило очень медленно – до тех пор, пока она не начинала говорить естественно. После того, как послание было передано, Он всегда говорил: "Я знаю, что у некоторых из вас есть личные вопросы, которые вы хотели бы задать". Затем мы задавали вопросы, на которые Он всегда отвечал (но Его ответам большинство из нас никогда не следовало). И Он говорил: "Дети Мои, сейчас Я должен вас оставить". Доктор отвечал ему: "Благодарим Тебя, Отец". Вслед за тем Учитель давал указание: "Уильям, разбуди Голубую Звезду". Доктор убирал свою руку, и она просыпалась. Она всегда говорила, что ей казалось, будто она находилась где-то далеко отсюда».

Полной драматизма представляется жизнь Франчии в воспоминаниях Сарры А. Меррелл–Вольф: «...связанная с небесными сферами, с одной стороны, и с землёй, со всеми кругами её ада — с другой, Она жила в обоих мирах и, пребывая в лучах ауры Великого Учителя, буквально несла на себе всю тяжесть и юдоль земного бытия. Это было распятие землёй, её сиюминутностью и рутиной. Непонятая, осуждённая и отвергнутая, Она всегда шла впереди не понявших Её. Она поднимала на новую ступень развития целую человеческую Расу. Это воистину была работа Божественной Матери, работа одинокая и прекрасная. И главной нотой звучания в музыке Её безграничного сострадания была Божественная Любовь. Любовь, исходящая из самого сердца, из его великих глубин. Любовь, увенчанная истинным смирением».

Провозвестник Истины не только является рупором Учения, но и сам являет Истину, преображая себя в ее огне и показывая, каким может стать человек в будущем. С.А. Меррелл–Вольф называет Франчиа Ла Дью «Провозвестницей Дня Грядущего, образцом женщины Шестой Расы», которая пробуждает энергии, очищающие людские души, помогая им «вырваться из плена тьмы и узреть Чистейший свет Грядущего Мира».

«...В процессе нашей деятельности, нашего Служения мы часто оказывались людьми, у которых закрыты глаза и заткнуты уши. Но Она как бы окутывала нас незримым покрывалом своего прозрения, и мы тоже начинали прозревать и слышать. Мы ощущали тончайший аромат Её жертвенной любви к нам». Изучая жизнь Франчиа Ла Дью, нельзя не согласиться с выводом, сделанным У.Г. Дауэром: «...её внешняя жизнь, хотя и богатая опытом, не так важна для тех, кто больше доверяет внутреннему миру. И поэтому жизнь её истинного «Я», высшей божественной сущности, представляет куда больший интерес, чем то, что окружало Франчиа в мирской жизни». В самом деле, касаясь внутреннего мира Франчиа Ла Дью через ее дневниковые записи, поражаешься инаковости видения сути вещей, существа жизни:

«Я думаю, что теософы, как правило, недостаточно размышляют о своём Высшем «Я». Врождённое стремление к Отцу, или совершенству, коим мы представляем себе это Высшее «Я», никогда не должно подавляться, так как это естественная связь между нами и Вселенским «Я», и именно с его помощью каждый из нас сможет рано или поздно узнать о том, что Господь должен прийти к вам. В моей жизни был период, когда я жила, как мне казалось, двойной жизнью, я была в постоянном общении с тем, что я по своему невежеству считала Богом, но, как я теперь понимаю, это было, вероятно, проявлением моего Высшего «Я». Именно оно говорило мне всё то, что с тех пор так важно для меня. И именно Оно указало мне на небеса, когда я однажды наблюдала, как духовные сущности ряд за рядом устремляются от горизонта к зениту. Для моего естественного зрения в тот момент они приняли форму крошечных белых облаков, но то, что я увидела внутренним зрением, не дано рассказать смертным. С тех пор я часто пыталась поведать другим о том, что видела, но при каждой попытке встречала непреодолимое препятствие. Я не могу найти ни слов, ни умения, чтобы выразить это удивительное явление. Нет в языке средств, чтобы передать эту реальность. Думаю, во всех тех случаях, которые касаются нашего внутреннего развития, так должно быть всегда. Каждая индивидуальность должна пройти духовный путь сама. Вам следует помнить, что все духовные учителя особо подчёркивали эту обособленность высшей жизни».

20 июля 1922 года Франчиа Ла Дью ушла с земного плана. Вот как описывает это событие С.А. Меррелл–Вольф, свидетельница ее перехода в лучший мир. «Мне хочется рассказать вам о том, какой она предстала передо мной в первые восемь часов после своего ухода.

Все годы, что я её знала, я никогда не видела её без печати страдания на лице. И те, кто видели её улыбку, знают, какой удивительно нежной она была. Но печать страдания всегда сопутствовала ей. Даже тогда, когда она спала. Это было явленным выражением того, что терпела она во имя Грядущей Расы.

Но сейчас её лицо отражало глубокое спокойствие и приобретало такое величавое выражение, что это поневоле вызывало у меня священный трепет. На неё снизошла Сила, которая выразилась в удивительнейшем сиянии, исходящем от её неподвижного тела. Эта сила проникла и в нас, даже прошла сквозь нас. А она лежала с белоснежными волосами, собранными над высоким благородным лбом, руки её были скрещены, и весь её вид напоминал какую-то древнюю Королеву. И всё вокруг трепетало невыразимой красотой этой Королевы, соединившей в себе два мира. Сияние, святое сияние распространялось от неё всё явственней, и все, кто мог воспринять это сияние, преисполнились Божественной Любви...»

После смерти Франчиа Ла Дью в 1922 году Уильям Дауэр стал следующим Главным Хранителем и принял на себя руководство строительством мемориального Храма Голубой Звезды. К большому сожалению, с уходом основательницы Храма его сотрудничество с Братством пошло на убыль. О причинах этой печальной метамарфозы мы узнаем из ряда писем Елены Ивановны Рерих: «Теперь о биографии Франчиа Ла Дью. У меня нет никаких материалов о ней, и сама я никогда не встречалась с нею, она всегда жила в Калифорнии и умерла через год после нашего приезда в Америку. ... Конечно, как всегда после смерти главной пружины, духовная жизнь Общества, несмотря на рост внешний, затруднилась». (Из письма Е.И. Рерих А.М.Асееву, 6.05.1934)

«Должна огорчить Вас относительно биографических данных Франчиа Ла Дью. Только что прислали материал, состоящий из полстранички с пустым перечислением самых обыденных фактов её личной жизни, и ни слова о самой главной деятельности, ни слова об основании и развитии центра. Не нашлось у её ближайших сотрудников ни одного достойного слова, лишь сладкие перечисления её кротости и улыбок и трогательных недостатков. Вы, вероятно, замечали, как люди любят находить маленькие слабости великих людей, чтобы вознести их в особую трогательную заслугу, ибо, по их мнению, именно слабости делают великого человека таким человечным. Без умаления человеческое сознание не может принять Великого Образа. Люди привыкли снижать до своего уровня всё самое Великое». (Из письма Е.И. Рерих А.М. Асееву, 1.08.1934)

«В Америке имеется еще Общество «Темпль оф ве Пипл», основано оно было Франчиа Ла Дью в самом конце прошлого столетия. Через медиаторство Франчиа Ла Дью, прекрасной души, давалось Учение Братом Белой Ложи, Учителем Илларионом. Учение это известно как «Темпль Тичинг». Книга прекрасная. Но после смерти Основательницы в 23-м году Учение прекратилось, и сейчас и это Общество дышит на ладан. Нет достойных преемников»*. (Из письма Е.И. Рерих Е.А.Губаревой, 18.12.1948)

* О перспективах развития Храма как духовной общины Е.И.Рерих в своем дневнике записывает со слов Учителя М. (13.02.1931): «Чтобы избежать недоразумений с духовным центром в Калифорнии, нужно, знать, что он получит развитие после 1977 года; если, удастся удержать планету, можно будет дать ряд духовных центров».

Полагаем, что возрождение Храма уже не за горами, и новые духовные центры, инициированные Братством в западном мире, уже начали нарождаться. В 1962 году, за тысячи миль от Халсиона, среди песчаных дюн, подобных калифорнийским, на севере Шотландии была создана духовная община «Финдхорн». В соответствии с пророчеством главы Внутренней Школы суфиев Хазрат Инайят Ханом, тоже в дюнах, близ голландского города Катвейк в 1969 году построен единственный в мире Универсальный суфийский храм – место встреч духовно озаренных людей, центр учебных и культурных мероприятий, направленных на личностный рост. Недооценка, которая проявлялась в отношении Франчиа Ла Дью даже со стороны ближайших соратников, не позволила им сохранить контакт с Учителями, ибо связь с Иерархией возможна только через ближайшее звено. Только преданность Голубой Звезде и понимание ее истинной сущности как «женского аспекта Мастера Иллариона» («Высокий путь», ч.2, 3011) могла после ее ухода утвердить канал связи, через который Храм человечества продолжил бы получать сокровища Учения.

«И Королева, держащая Чашу [бессмертия], неслышно сказала: "Дети Храма, откройте двери ваши, чтобы Король мог войти!"» (Из воспоминаний Сарры А. Меррелл–Вольф)

Очевидно, что трепет великой тайны об истинной сущности Франчиа Ла Дью, коснулся ее сотрудников, но осознать доверенное им знание они не сумели. Сарра А. Меррелл–Вольф писала: «С благоговением, но с некоторым страхом стремлюсь я облачить в слова суть Великой Реальности, которая воплотилась в Голубой Звезде. Она выполнила такую большую работу, исполнила такую большую миссию, что описание Её представляет естественную трудность. За Её внешним женским обликом прячется Великая Тайна, Великая Мистерия...» Ответственность за недостаточное утверждение имени основательницы Храма человечества Владыка М. возлагал, прежде всего, на Уильяма Г. Дауэра, как не уяснившего величие священного Союза Вл. Иллариона и Голубой Звезды – носителей Огненного Права: «Он (Дауэр) ... не понимает все величие огненного Права. Он не почтил достойно имя Франчиа Ла Дью. Он не утвердил достойно имя основательницы, которая им все открыла». («Высокий путь», ч.2, 3011) В память о прекрасном явлении Франчиа Ла Дью, приводим один из опытов ее души, приобщающий нас, хотя бы умозрительно, к высоким сферам, которых она касалась.

Следующие далее страницы повествуют о реальном опыте души, который, как пишущая надеется, будет ценен для всех изучающих эзотерические доктрины, а также для тех, кто обращён к Неизведанному. Это не плод воображения какого-то писателя, а некий рекорд реального опыта временно освобождённой души. Город, описанный в рассказе, является тем, о котором говорил Св. Иоанн в Книге Откровения: это город, сходящий с небес, «Новый Иерусалим»; иными словами, дэвакханический город, в который входит освобождённая душа в определённый период своего развития.

Я перевернула одну страницу Книги Жизней. Жизненная энергия быстро покидала моё истощённое тело. Я легла отдохнуть, закрыла глаза, чтобы уснуть, как я тогда полагала, сном смерти. Страница, только что перевёрнутая, состояла из печальнейших записей многих грустных эпизодов. До самого последнего слова все они были полны описаниями разочарования, мук, отчаяния, бедности и сердечной болезни, пересыпанными кое-где одинокими словами надежды на отдалённое будущее. Я думала о поэме, которую однажды прочитала. В ней умирающая женщина выразила желание, чтобы ей было позволено лишь лечь в могилу и успокоиться прежде, чем она вступит в славу Небес. Я тоже желала подобного благословения, ведь я, ох как, устала!

Звучание далёкой музыки наполняло мой слух, и, как только я прислушалась, всё в мгновение ока вдруг изменилось. Сначала я не могла различать ясно предметы, так как моё зрение, казалось, было затуманено пролитыми мной слезами. Но прямо предо мною была несказуемая Слава! Постепенно пелена спала, и первое, что я увидела, была атмосфера нежно-розового цвета морской ракушки, так наполненная Жизненной Эссенцией, что моей первой мыслью было: конечно, я могу подняться и лететь; Закон гравитации здесь не должен действовать. Затем я увидела, что нахожусь в большом городе и стою на ясной, белой, прозрачной субстанции, снизу и сквозь неё я могу видеть созвездия звёзд в небесах, с которыми всегда была близка.

Моё зрение не было более ограничено. Препятствий больше не существовало для моего взора: я могла направлять и контролировать его некоторым усилием воли. Во все стороны от меня расходились аллеи, по сторонам которых выстраивались здания из чистого белого материала. Крыши домов были золотые, а вместо стен их поддерживали огромные колонны разных конструкций. Многие колонны были соединены белыми тонкими занавесями, схваченными в центре большими золотыми звёздами либо другими эмблемами. Пол зданий был из той же белой переливающейся субстанции. Между некоторыми колоннами стояли аллегорические статуи, инкрустированные розовым перламутром, между другими — мистические фигуры самых нежных оттенков фиолетового, голубого и розового цветов. Каждая из них светилась внутренним светом.

В центре одного из сооружений, образованного занавешенными колоннами, на пьедестале стоял серебристый светящийся глобус, из которого исходили многочисленные лучи света. Я поняла, что эти лучи каким-то мистическим образом связаны с человеческими существами, населявшими город, но их я ещё не могла видеть. Вскоре я обнаружила себя перед группой колонн, образующих квадрат и огораживающих треугольник. Я вошла в просвет между двумя колоннами, покрытыми сверху массой цветов, и уловила сверкание света, идущее из огромной сферы, или солнца, в центре треугольника. Я почувствовала неописуемое желание войти в это эманирующее сияние. Я сделала это и оказалась в такой тьме, которая есть Абсолютный Свет.

Слова совершенно недостаточны для описания ощущения единства со всеми предметами и существами, что пришло ко мне. Как будто моя рука лежала на пульсе Творящей Мощи, и я могла осознавать всецело, что лишь единое Сердце бьётся в совершенном ритме Вселенной. Но я также знала, что должна сразу же выйти из этой сферы. Мощь, познанная там, была слишком велика для меня, чтобы выдержать. Я немного прошлась и увидела себя стоящей перед тем, что показалось мне вначале большим круглым дворцом из чистого белого хрусталя. Как только я пристально посмотрела на него, он стал сверкать ещё более ослепительно. Я увидела, что его обвивает спиральная лестница, которая всё уменьшалась и уменьшалась, уходя вверх, пока не достигла свода. У его вершины, около трона, я увидела громадное Око. Божественный Свет, который оно излучало, я не могла вынести и закрыла глаза. Затем я услышала низкий голос, явно исходивший из него, который говорил мне: «Дитя Моё, так же, как Я восходил кругами страдания, должна и ты подняться ко Мне».

Я бросила взгляд на идущие вверх ступени лестницы и увидела, что на каждом её повороте были огромные малиновые пятна, горевшие и переливавшиеся подобно живому огню. Я подошла ближе, наклонилась, чтобы рассмотреть их, и поняла, что это были пятна человеческой крови. С печалью я отвернулась, подумав, что невозможно для меня когда-либо достичь такой высоты, потому что только те, кто поднялся к звёздам, были бы в состоянии узреть её. Я шла дальше, пока не приблизилась к тому, что выглядело узким белым камнем, пролегающим как мост через огромное ущелье. В ужасе я отпрянула назад, ибо увидела что-то, что показалось мне злыми духами, бушевавшими в том ущелье. На самом деле это были духи огня, или огненные Элементалы, работающие в своей стихии. Казалось, они занимались отделением мельчайших частиц золота от какой-то красной субстанции, поднимаясь и опускаясь в совершенном ритме на огромных, ослепительной красоты ветвях великолепной золотой розы. Мой страх исчез, я прошла по узкому мосту и скоро услышала звук, напоминающий шум моря. Я проследовала боковой тропинкой и подошла к водоёму, наподобие внутреннего моря. Его волны как будто никогда не доходили до окружавших его белых песков, а отбрасывались назад какой-то внутренней силой к центру, вращаясь и падая, они выплёскивали громадные покрывала из белых брызг в атмосферу розы, которые окутывали туманную человеческую фигуру.

Снова я услышала низкий шум голосов и, вернувшись обратно, вскоре дошла до города, в котором росла немыслимая растительность. Таких цветов, деревьев, папоротников, трав никогда не видели на Земле! Цветы имели бледные оттенки. Они были, главным образом, белыми, едва окрашенные то здесь, то там голубым и розовым, фиолетовым и золотым цветом. Листья деревьев и трав искрились так, как будто их покрыли диамантовой пылью. Каждая травинка была крохотной сознательной жизнью, и так как я не слышала слов, то между мною и ними существовал обмен мыслями. Я прошла небольшой путь и заметила, что мои подошвы не оставляют следов и каждая былинка после моих шагов выпрямляется со звуком, похожим на низкий раскат смеха.

Я стояла перед высокой, прекрасной белой лилией и была готова сорвать её, как вдруг услышала низкий мелодичный голос: «Не делай мне больно, сестра моя». Как только до моего слуха дошли последние два слова, меня охватила волна любви, сострадания и дружелюбия, и я осознала, что все растения, которые я видела вокруг, были живыми, самосознающими сущностями. Я прислушалась, громадные столбы, здания, деревья и даже воздух — всё было живым и звучащим тихим приятным тоном. Я прошлась от дерева к цветку, впитывая всё, что могла, от их шёпота, как внезапно на меня нахлынуло страстное желание человеческого общения. Прежде чем я успела полностью сформулировать его, глубокий сильный голос произнёс в мою сторону: «Я здесь, дорогое сердце, но я не мог стать видимым, пока ты не пожелала этого». Я повернулась, и сердце моё готово было оставить меня. Человеческое существо стояло рядом со мной, прекрасное и величественное, облачённое в одеяние из золота, собранное на груди большим сверкающим рубином, на котором был нарисован странный иероглиф.

Меня привлёк взгляд его глубоких изучающих глаз, глаз, наполненных милосердной любовью, чистотой и силой, и волна обожания наполнила мою душу, я воскликнула: «Это Бог». Но голос ответил: «Нет, дорогое сердце, Я — Давид, твоё другое Я. Ещё не время твоего покоя, твой труд ещё не закончен». Моё сердце утонуло во всём, что я вспомнила из своего прошлого. Всё напряжение, все страдания тех утомительных лет, что прошли до того момента, как я определила себя на упокой, пронеслись в моём сознании. Но у меня не было времени задерживаться на таких мыслях, ибо мой друг, понимая состояние моего ума, сказал: «Потерпи ещё немного. Оглянись вокруг».

Пелена упала с моих глаз, я увидела толпы и толпы человеческих существ различного вида. Я смогла различить расовые черты каждого из них, а также их одежды. Все были облачены в одеяния и мантии, но разных цветов. От драгоценных камней, которые собирали одежды на груди или плече, исходило неземное сияние. «Какая причина такого богатства цвета в драгоценностях?» — спросила я, и мой спутник ответил: «Разнообразие излучений указывает на различие в степенях достижения Духа».

В этот момент я услышала звук, подобный звуку громадной серебряной трубы. Звук увеличивался и наполнял постоянно возрастающими волнами всё пространство. Розовый оттенок атмосферы сменился на ярко-белый. В то же время медленный приятный шелест цветов, деревьев, воды и всех форм жизни, усиленный звуком, принимал мириады форм, подобных голубям, плывущим по воздуху, постепенно росли их интонации и звучание. Прекрасные плывущие формы человечества обрели новое сияние. В совершенной гармонии они пели такие радостные песни привета, что земным пером или языком нельзя было их описать.

Самым странным было то, что песня казалась мне знакомой, и без всякого усилия я присоединилась в радостном порыве к другим существам и подняла руку вместе с ними в мольбе к небесам. Небеса раскрылись, и медленно нашему взору явилась Сущность*, окружённая семью другими сущностями. Эти последние по красоте далеко превосходили все формы жизни, которые я видела. Существо в центре как бы держало на ладони каждое сердце этого громадного столпотворения людей. И его Белая Рука простиралась в благословлении. Слава, чистота, сила и мощь исходили от этой царственной фигуры, и, казалось, звучали аккордом в каждой груди до тех пор, пока она была способной вибрировать в более низком ритме.

* Поясняя Елене Ивановне Рерих видение, описанное Франчиа Ла Дью как «Белый город Центрального Солнца», Учитель М. признал, что имеет к нему непосредственное отношение: «– Посланное содержание имеет некоторые истины, которые нужно давать тому, кто может их понять. Конечно, встреча с Давидом уявлена. Устремление понять смысл Бытия, конечно, было уявлено. Ты права, так сокровенно, что явление в словах нельзя дать. Потому так трудно явить человечеству красоту Истины. – Владыка явленный – Вы, Учитель? – Да. Так просачивается жизнь Космоса». («Высокий путь», ч.2, 2023)

«Это — Христос», — раздался голос слева от меня. «Это — Будда», — сказал другой справа. «Это — Гор», — прокричал кто-то недалеко от меня. «Это — Конфуций», — произнёс некто вдалеке. И слышала я, как произносились где-то многие другие сокровенные имена. Я была так очарована мощью Глаз, которые пристально смотрели на меня, видели всю мою душу, что упала на колени, сказав: «Это Отец». Взяв меня за руку, Давид произнёс: «Нет, дорогое сердце, это Учитель Христос. Поднимись и взгляни на символ». Я внимательно посмотрела по сторонам, и везде и всюду увидела тонкие серебряные нити, идущие от сердца каждого; все нити были собраны в пучок, они входили и исчезали в камне, что светился на груди Учителя. Я одна как будто была без нити. Я повернулась к Давиду со страданием тоскующей любви, которую испытывала. Как только я пристально посмотрела ему в глаза, то почувствовала, что моя хрупкая форма растворяется, и осознала, что меняюсь от смотрящих на меня столь неотразимым взглядом Глаз. Ещё немного, и я стала Давидом, а Давид (моё Высшее «Я») был мной. Чувства разделения больше не существовало, мы были одной сущностью. Тогда серебряная нить зажглась в моём сердце, а также и в Сердце Учителя. Жизнь как таковая перестала быть тайной для меня, я осознала её единство и ясно поняла, что моя сущность может быть поглощена одним усилием воли Учителя, и что я сама как будто была впитана Давидом.

Бросая взгляд нежной любви на множество существ, Учитель сказал: «Дети, идите трудиться в Моём Храме. Я есть Вино Жизни, а ей нужна каждая его малейшая часть». Мало-помалу всё начало меняться. Учитель исчез, скрывшись из виду. Я почувствовала свою личность, принимающей снова отдельную форму, и Давид покинул меня. Небо, деревья, здания, вода — всё приняло свой материальный вид. Прекрасное существо рядом со мной растворилось и исчезло. Я открыла глаза и узнала себя, больную и одинокую в своей маленькой комнате, но со мной остался Свет, никогда с тех пор не покидающий меня.

Я поднялась и перевернула ещё одну страницу в моей Книге Жизней.